Своим опытом работы с архивными документами – дневниками, мемуарами, записками времен Великой Отечественной войны – с участниками круглого стола «Значение Победы в Великой Отечественной войне для национального самопознания народов стран евразийской интеграции», прошедшего на базе Высшей школы общественных наук Санкт-Петербургского политехнического университета Петра Великого 27 апреля 2017 года, поделилась В.А. Серкова, доктор философских наук, профессор Высшей школы общественных наук СПбПУ, подробно остановившись на письмах солдат Вермахта со Сталинградского фронта, объединенных в сборник «Хоть раз напишу тебе правду»: «Основные темы и рефрены этих писем можно собрать по нескольким рубрикам. По частотности употребления слов-метафор на первый план выходит такое понятие, как «ад». Это слово встречается практически в каждом письме. Сталинград — это ад на земле, ну и так далее, не буду все цитаты приводить. Вторая тема — это боевой дух русских солдат. Причем отмечается, что русские сражаются чрезвычайно упорно, и характеристика русских воинов с начала продвижения Красной армии на Сталинградском фронт очень меняется. Лейтмотивом становится характеристика «русские — хорошие солдаты».
Еще одна тема — это постепенно осознаваемый масштаб перемен на фронте, в котором ключевую роль играет полководческий талант советских стратегов, он стал совершенно определенным для тех солдат, которые просто лежали и сидели в окопах в это время. Я процитирую: «Русские, оказывается, тоже умеют вести войну, это доказал великий шахматный ход, который они совершили в последние дни». Встречаются в этих письмах совершенно невозможные в системе военной цензуры заключения, то есть там нет вымаранных фрагментов, там нет специального штемпеля о том, что письмо данное прошло цензуру, и, более того, наступило такое же время для находящихся в сталинградском котле немцев, когда и «внутренняя цензура» тоже перестает работать — и солдаты в отчаянии начинают просто писать все, что они думают по этому поводу. Вот почему этот фрагмент эпистолярного наследия, принадлежащего войне, носит такой удивительно исключительный характер. Невозможные в системе военной цензуры заключения такие — людей посылают на убой за идею, граничащую с безумием. Это фраза из письма, датированного 11 декабря 1942 года и совсем уже к Рождеству, которого немцы, находясь в таком плачевном, абсолютно катастрофическом положении, все равно очень ждут.
Очень редко в канун 1943 года встречаются патриотические высказывания, такие как «мы должны держаться стойко, не терять веры в Германию» — это фраза от 31 декабря 1942 года. Или: «Мы все равно должны выдержать и выдержим» — 29 декабря. «Мои дорогие родители, судя по распространенным лозунгам, наше положение нельзя назвать неблагоприятным», — ну, это высказывание, выходящее из общего ряда оценок положения, ну вот встречаются и такие. Если в начале, если еще в августе и в сентябре ничего подобного в этих письмах мы не встречаем, то вот здесь, уже в декабре, подводится итог 1942 году, и итог этот трагический. «Над многими, которые в прошлом году не думали о смерти, стоит сегодня деревянный крест, за этот год множество народа у нас рассталось с жизнью» — это одна только цитата подобного рода. И, в конце концов, диссоциальный коллапс, который тоже в массе переписки можно зафиксировать, — «пехота погибает». «Я духовно, физически конченый человек, мы будем сражаться, пока последний человек не подохнет — это у нас называется героической смертью» — 27 декабря 1942 года.
И можно сравнить тут эту оценку с характеристикой Василия Гроссмана, которую он дает в своем тоже замечательном произведении 1946 года «Сталинградская битва»: „Они сидят, как заросшие шерстью дикари в каменных пещерах, и гложут конину, сидят в дымном мираже среди развалин уничтоженного ими прекрасного города в мертвых печах заводов“».